Границы – Гавайские острова, Новая Зеландия, Фиджи, Пасха. Население однородно в расовом плане и близко по языкам. Полинезийцы не относятся ни к какой расе. Откуда взялись?! Версии: мощная метисная раса, недифференцированная. Приняли участие в этногенезе в ЮА. Расселение с севера на юг.

Новая Зеландия – материковое происхождение. Остальные острова – вулканические острова (подводные вулканы), оттоманы (наносы песка на кораллы), барьерные рифы. Климат влажный, морской. Малое колебание среднегодовых температур (21-26).

Основное занятие – земледелие, рыболовство на втором месте. Охота, собирательство не развиты (фауна бедна). Демографический взрыв в 18 в., как следствие – освоение новых островов. Земледелие.

1) Выращивание клубнеплодов (батат, ямс). Овощеводство (тыква и др.) Использование кола для вскапывания земли (с рычагом для ноги). Плодородные почвы (лава). Земледелие смешанное – и м, и ж.

2) Выращивание бананов, кокосов, хлебного дерева. Скотоводство – нелающая собака (употребляется в пищу), Выращивание птиц – голубей, куриц. Знаковое занятие – рыбная ловля. Специальные приспособления для плавания – катамараны. Прекрасные мореплаватели.

Каста кормчих (из поколения в поколение передаются знания об астрономии, течениях). Замечательная обработка камня, для наконечников использовали раковины, мелкие кости.

Жилище. Стволы деревьев, жерди, трава, можно и без стен, лишь с занавесками.

1) просто пучки травы,

2) циновки из одеревеневшей травы,

3) тапа (из лыка).

Одежда определяет 3 статусных категории. М носят набедренные передники(юбки), м подвязывают передник под грудью. Существуют плащи типа пончо. Татуировка. Первая татуировка на ягодице (до женитьбы) как важный компонент инициации. Тату определяет социальный статус (у вождей оттатуировано всё!).

Социальная организация. Связь культа с индокитайскими сюжетами. Существование кастовой системы. Функция системы: поддержание разделения труда.

Привилегированные касты:

1) ремесленники – судостроители (сами полинезийцы не могут строить себе лодки), ткачи, татуировщики – замкнутые касты;

2) кормчие и те, кто вычерпывает воду из лодки (поддержание определенного уровня воды для тоннажа);

3) аристократия, вожди – бигмены. Непривилегированные: земледельцы, люди вне каст (военнопленные, внебрачные дети). Живут деревнями по 10-15 домов. Не знают обмена. Мастерам не платят – их содержат во время работы. Табу.

Полинезийцы - люди среднего и высокого роста. У них, как правило, светло-коричневая кожа, волнистые или гладкие темно-каштановые и черные волосы, короткая голова с плоскими скулами. Антропологи считают их побочной ветвью европеоидов (то есть подобных европейцам), составляющих одну из основных человеческих рас. Это может показаться странным, но, как сказал Фридерици, "во внешнем облике каждого полинезийца есть черты, сходные с чертами европейцев". Однако до сих пор не удалось выяснить происхождение темнокожих субъектов меланезийского типа, живущих среди населения различных островных групп Полинезии. Быть может, это часть некогда переселившихся с востока меланезийских народов пли потомки темнокожих рабов, привезенных туда полинезийцами. Есть предположение, что еще до прихода полинезийцев острова населяли похожие на меланезийцев племена. Замечательно, что когда-то на островах Общества и Гавайях встречались люди с более темной кожей - их называли манахуне или менехуне и к ним относились, как к людям второго сорта. Микронезийцы хотя и похожи на полинезийцев, но благодаря более значительному смешению с меланезийцами и малайцами имеют ряд антропологических разновидностей.

Ученые, принимавшие участие в великих морских походах XVIII и начала XIX века, в экспедициях Джемса Кука, Крузенштерна, Отто фон Коцебу и других, были поражены тем, что на всем протяжении Полинезии, от Гавайи на севере до Новой Зеландии на юге, от Самоа на западе до острова Пасхи на востоке, туземцы говорили на очень похожих языках. Кук обратил на это внимание еще во время своего первого кругосветного плавания (1769-1771 гг.). Один полинезиец, примкнувший к его экспедиции на Таити, с легкостью объяснялся с аборигенами Новой Зеландии - маори. Еще больше удивился Кук, когда тот смог объясниться с малайцами Малайского архипелага и даже выступил там в роли переводчика. Писатель Адальберт фон Шамиссо, участвовавший в 1815-1818 гг. в возглавляемом Коцебу русском кругосветном путешествии, указал на родство малайских и полинезийских языков, которые Вильгельм фон Гумбольдт позже объединил понятием "малайско-полинезийские языки". После того как знаменитый ученый доказал, что родиной малайско-полинезийских языков является полуостров Индокитай, известный лингвист и этнолог патер Вильгельм Шмидт в одном из своих фундаментальных трудов обозначил их как "семью австронезийских языков" "аустрийской группы языков". Происхождение языков Тихого океана вообще и полинезийского в частности было тем самым окончательно установлено.

Что же касается происхождения культуры полинезийцев, то этому вопросу посвящены бесчисленные труды этнографов. Еще во времена великих географических открытий, когда изучение народов только начиналось, ученые установили родство между полинезийскими и южно-азиатскими культурами. При этом выяснилось, что культуры полинезийцев, если не говорить об их чисто местных особенностях, формировались под влиянием различных по времени волн миграций, откуда и возникла столь красочно описанная открывателями полинезийских островов картина, просуществовавшая до разрушения ее европейской колонизацией.

Фриц Гребнер в своей замечательной работе "Культурные круги и культурные слои Океании" впервые не только определил составные элементы полинезийской культуры или культур, но и попытался установить время их появления в Полинезии*. Он считал, что полинезийцы покинули пределы Азии не ранее начала азиатского железного века. А железо в Китае, например, знали уже в VII веке до нашего летосчисления, хотя и не всюду его применяли. Георг Фридерици, занимавшийся океанистикой и американистикой, указывал, что, так как в полинезийских языках отсутствуют санскритские слова, полинезийцы покинули прилегающие к юго-восточной части азиатского материка острова, то есть Индонезию, еще "до периода их индуизации", относящейся к началу нашей эры. Другие ученые, в том числе П. Митра и Ханди, ищут древнюю родину полинезийцев в Индии; они опираются при этом на сравнение общественных отношений и религиозных представлений. На основе других данных (европеоидные расовые черты полинезийцев, предания о белокурых богах и предках) Мюльман пришел к выводу, что полинезийское население образовалось из смешения индо-арийских пастушечьих племен либо с дравидийскими, либо с австро-азиатскими племенами, либо и с теми и с другими. Это смешение Мюльман относит ко времени Ашоки (259 - 226 гг. до н. э.), царя североиндийского государства Магадхи. Это было время буддистско-индуистской экспансии. Таким же образом Мюльман объясняет происхождение содержащихся в полинезийской культуре элементов брахманизма, буддизма, индуизма и китайского влияния. Дело в том, что в течение последних столетий дохристианского летосчисления Индия, Индокитай, Индонезия и Китай сильно влияли друг на друга в культурном отношении. До сих пор не удалось точно установить, откуда пришли полинезийцы, однако ученые независимо друг от друга пришли к выводу, что начало полинезийской миграции относится к последним столетиям до нашей эры.

Под Полинезией подразумевают огромные территории тихоокеанского региона, в состав которых входит больше тысячи крупных и миниатюрных островов. Все они отличаются невероятной экзотической природой и богатой культурой местного населения.

Полинезия

География Полинезии

Полинезия, страны которой с каждым годом привлекают всё больше и больше посетителей, характеризуется гористым рельефом, он сохраняется практически на всех островах субрегиона. Так как именно в данном районе находится схождение двух океанических литосферных плит, практически все полинезийские государства могут похвастать многочисленными действующими и давно усопшими вулканами. Более того, большая часть островов сформировались именно благодаря извержению древних вулканов.
Однако еще одним важным фактором, под воздействием которого появились равнинные и низменные островные территории Полинезии, являются коралловые рифы, ради их неповторимых красот и богатого подводного мира сюда ежегодно приезжают тысячи опытных и начинающих дайверов. Для вулканических островов характерны средние высоты над уровнем моря, но на Гавайских островах встречаются вершины, превышающие 4 тысячи метров в высоту, а высотный максимум Полинезии достигает 4202 метров. Еще одной особенностью местных островных владений является изобилие уютных бухт, заливов и окружение роскошными коралловыми рифами.
Полинезийские страны занимают довольно внушительные территориальные владения площадью около 26 тысяч квадратных километров, если не учитывать земли Новой Зеландии. По подсчетам специалистов, там проживает больше одного миллиона человек, но точную цифру назвать довольно трудно.
Что касается местного климата Полинезии, страны данного региона круглый год могут похвастать высокими температурами и вполне благоприятными погодными условиями. Конечно же, климатические условия каждой страны имеют свои специфические особенности, но главным образом они зависят от удаленности островов от экватора и близости мощных океанских течений. Характерно довольно большое количество годовых осадков – около 2 тысяч миллиметров. Местное население частенько страдает из-за грозовых штормов и тайфунов.
Так как острова Полинезии сильно удалены от материков, местная природа и животный мир отличаются многообразием эндемичных видов растений и представителей фауны. Однако если растительный мир здесь действительно богат и неустанно удивляет гостей островов, то фауна не особо примечательна. Однако наплыву туристов в страны Полинезии способствует то, что здесь не проживают ядовитые змеи и насекомые, а также невозможно наткнуться на крупных хищников. Именно поэтому туристы могут безопасно насладиться прогулками по тропическим лесам и изучить действительно удивительную природу островных государств.

Культура полинезийцев

Традиции и культурное наследие народов Полинезии всегда интересовали человечество и одновременно пугали. Сколько островов, столько и народностей. Жители каждого полинезийского государства могут похвастать своим языком или, по крайней мере, диалектом. Однако большинство из них долгое время находилось под контролем европейских держав, поэтому местное население неплохо владеет еще английским и французским языками. Самым удивительным фактом можно считать то, что, несмотря на колоссальные расстояния между островами и странами, все полинезийцы прекрасно понимают друг друга и не испытывают никакого языкового барьера.
Известно, что первые поселения в Полинезии появились еще в первом веке до нашей эры. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки на островных землях, в частности древняя керамика из Новой Каледонии. Европейцы впервые прибыли сюда в начале шестнадцатого века вместе с исследователем и мореплавателем Магелланом. Уже через несколько веков после этого к берегам Полинезии прибыл и корабль легендарного . В двадцатом веке острова региона были разделены между Францией, Англией, Германией и Соединенными Штатами Америки. Некоторые из них по-прежнему принадлежат европейским державам.
Жители островов Полинезии в основном занимаются земледелием, ведь вулканические почвы отличаются плодородием. Европейцы привезли сюда некоторые виды домашних животным, поэтому в последнее время не мене актуальным стало еще и скотоводство. Бесконечные океанские просторы также создают уникальные условия для великолепной рыбалки. Мифы о каннибалах, населявших острова Полинезии, были чрезмерно преувеличены, хотя согласно одному из верований полинезийцев для увеличения своей жизненной силы нужно обязательно съесть мозг или печень своего врага. Однако страшные сказки о людоедах по-прежнему привлекают сюда тысячи любопытных путешественников.
Национальная кухня островитян непременно придется по вкусу любителям морепродуктов и мяса, которые здесь готовятся на открытом огне и подаются с бесподобными тропическими фруктовыми соусами. Особый интерес представляют также некоторые обряды и ритуалы здешних племен. В странах Полинезии уж точно нет места скуке!

Туристическая Полинезия: страны и острова, которые стоит посетить хотя бы раз в жизни

• 1) – на юго-западе Тихого океана расположилась роскошная тропическая страна, которая уже давно стала излюбленным местечком миллионов туристов. Путешественников манит не только богатая экскурсионная программа здешних земель, но и , которую местное население старается сохранить в первозданном мире. Любители активного и экстремального отдыха будут просто в восторге от изобилия местных развлечений: планеризм, банджи-джампинг, зорбинг, дайвинг и хождение под парусом. Конечно, отдых в Новой Зеландии требует значительных финансовых затрат, но экскурсия в Квинстаун или в Те-Анау определенно стоит своих денег. Хотя все знают эту страну, как центр экстремального туризма, местные песчаные пляжи прекрасно подходят и для спокойного размеренного отдыха.
• 2) Новая Каледония – французское владение в Полинезии, куда вам непременно стоит приехать, ради одомашненной тропической природы. Всё здесь сделано в европейском стиле, поэтому, даже оказавшись на таком далеком от материка тропическом острове, вы сможете насладиться прелестями цивилизации. Особой популярностью пользуются местные пустынные пляжи и невероятная природа.
• 3) Остров Пасхи – поистине легендарное местечко на земле, считающееся самым удаленным населенным пунктом планеты. Именно здесь расположились многовековые статуи моаи, над назначением и датой создания которых историки по-прежнему ломают голову. Отдельное внимание следует уделить вулканам острова с их сказочными кратерами и удивительными историями. Кстати, в январе-феврале на острове Пасхи можно понаблюдать за сказочным фестивалем «Тапати», когда местные аборигены устраивают поистине невероятное действо.
• 4) Гавайские острова – знаменитое полинезийское владение американского государства. Кто же не мечтает , где вас ждут роскошные отели, бесконечные белоснежные пляжи, могущественные вулканы и приветливые аборигены. Вдоль берегов острова Мауи круглый год изучают океан опытные и начинающие дайверы. Кроме того, очень любят покорять серферы. Экскурсионная программа островов тоже предлагает широкий выбор ценителям исторических и культурных достопримечательностей.
• 5) – одно из самых живописных островных государств в Меланезии. Больше всего местные курорты по нраву молодоженам, ведь атмосфера на Фиджи будто создана для романтики и любви. Природные парки с эндемичными видами растений, долины цветущих орхидей или прогулки с дельфинами едва ли могут оставить человека равнодушным. Кроме того, древняя архитектура здешних городов и этнические рынки придадут вашему путешествию особый шарм и исключительную атмосферу.
• 6) Соломоновы острова – еще одно цветущее островное государство Меланезии. Хотя туристическая отрасль экономики здесь развита слабовато, местные природные богатства и удивительная фауна не перестают привлекать любопытных путешественников. Именно естественность и самобытность этих островов считается их изюминкой.
• 7) – еще одно французское заморское владение. Острова этой страны уже давно считаются одними из самых среди состоятельных туристов. Здесь вы сможете с головой окунуться в шикарный отдых на Среди популярных развлечений стоит упомянуть о дайвинге на , прогулках на яхтах и экскурсиях по великолепным национальным паркам.

Все полинезийские страны заслуживают вашего внимания, ведь каждой из них есть чем удивить своих гостей!

Различные взгляды, высказывавшиеся по вопросу о происхождении островитян Полинезии, можно свести к трем основным: к теории автохтонности, точнее, аборигенности океанийцев; к теории американского их происхождения; к теории азиатского (западного) происхождения.

Теория автохтонности полинезийцев, т. е. взгляд на них, как на исконных обитателей этой части света, в настоящее время всеми оставлена, но в свое время многие ее придерживались.

Еще первые побывавшие в Океании европейские путешественники, начиная с испанца Кироса, высказывали предположение, что острова Тихого океана - это остатки большого материка, затонувшего в результате геологической катастрофы. Из путешественников XVIII в. такого же взгляда держались Кук, оба Форстера, Дальримпль, Ванкувер. Более подробно теорию затонувшего материка изложил известный французский мореплаватель Дюмон-Дюрвиль. Он считал, что острова Океании представляют собою остатки огромного континента, когда-то соединявшего Азию с Америкой. Оставляя, конечно, в стороне коралловые острова, он рассматривал вулканические острова как вершины тех гор, которые некогда тянулись по этому древнему потонувшему континенту. Последний, по мнению Дюмон-Дюрвиля, был населен многочисленным и сравнительно культурным народом. Деградировавшими остатками его будто бы и являютея современные полинезийцы и меланезийцы. Как на одно из доказательств своей теории Дюмон-Дюрвиль ссылался на распространенный среди населения Океании миф о потопе, полагая, что этот миф - отголосок действительно имевшей место катастрофы.

Были и в более позднее время защитники теории потонувшего материка «Пацифиды», якобы находившегося некогда на месте нынешней Океании: к числу их принадлежали такие ученые, как русский биолог М. А. Мензбир 1 . Некоторые предположения в этом направлении были высказаны в советской географической науке и позже 2 . Но вопрос о «Паци- фиде» - вопрос чисто геологический-не имеет прямого отношения к про^ блеме происхождения народов Океании; если «Пацифида» и существовала, то в такие отдаленные геологические времена, когда на земле еще не было человека. Правда, отдельные этнографы, как Макмиллан Браун, пытались в недавнее время оживить гипотезу Дюмон-Дюрвиля о полинезийцах как остатке погибшей тихоокеанской цивилизации, но убедительных аргументов в пользу этой гипотезы не привели.

Были попытки обосновать автохтонность полинезийцев и без обращения к теории геологических катастроф. Оригинальную точку зрения выдвинул еще в 80-х года^ XIX в. француз Лессон. Он был участником экспедиции Дюмон-Дюрши ля, а потом долгое время жил и работал на островах Океании в качестве врача. В своем объемистом четырехтомном сочинении «Полинезийцы, их происхождение, их миграции, их язык» 3 Лессон пытается на основании, в первую очередь, местных преданий, определить направления, по которым шло заселение островов Океании. Он приходит к выводу, что общее направление колонизации шло с юго-запада на северо- восток и исходной точкой его была Новая Зеландия, точнее - ее Южный остров. Именно к этому острову относится, по мнению Лессона, название легендарной страны «Гаваики», прародины полинезийцев. Это слово он объясняет так: « ha (от, на) + wa (страна) + hiki (кормилица, носительница), следовательно - «страна-кормилица, родина». Откуда же туда, на Южный остров Новой Зеландии, попал человек? С точки зрения Лессона, человек развился там самостоятельно. Новая Зеландия, по мнению автора, вполне обладает условиями, способствовавшими процессу очеловечения. Оттуда предки «маорийцев» расселялись не только по островам Полинезии, но и попали в другие части света - в Юго-Восточную Азию, Африку, Америку. В частности, малайцев и другие народы Индонезии Лессон считает потомками тех же полинезийцев.Лессон пытается даже определить время этих переселений, относя начало эмиграции из Новой Зеландии ко времени, примерно, за четыре тысячи лет до наших дней.

Теория Лессона отличается больше остроумием и оригинальностью, чем убедительностью. В основе ее лежит точка зрения полигенизма, т. е. теория происхождения разных человеческих рас от различных предков, в настоящее время никем, кроме закоренелых расистов, не разделяемая.

Отчасти родственную концепцию изложил в 1930-1933 гг. Тэйбер. Оставляя в стороне вопрос о колыбели человечества, этот исследователь пытался доказать, что было три волны великих цивилизаций, охвативших в своем распространении весь мир. Древнейшая из них - неолитическая цивилизация, вторая - великие империи Китая, Индии, Месопотамии и Египта, третья и последняя - современная европейская цивилизация. По мнению Тэйбера, неолитическую цивилизацию могли создать только морские народы, родиной ее была Океания. Автор указывает на многочисленные факты родства языков и культуры между народами Океании, с одной стороны, Америки, Африки, Азии- с другой. Даже свайные постройки Европы созданы, по мнению Тэйбера, теми же смелыми мореплавателями, переселенцами из Океании 1 .

Теория Тэйбера интересна как попытка включить народы Океании в рамки всемирной истории и придать им не пассивную, а активную роль в этой истории. Но автор заходит слишком далеко, придерживаясь точки зрения самого необузданного миграционизма, за которым следовать невозможно.

Итак, все делавшиеся до сих пор попытки - доказать местное происхождение народов Океании и их культуры оказываются, при всей их оригинальности, по меньшей мере мало обоснованными.

Что касается теории американского происхождения океанийцев (в частности, полинезийцев), то она имела и имеет мало сторонников. Наиболее известен из них Эллис, миссионер-этнограф, который, впрочем, не отличался последовательностью взглядов. Он допускал связь народов Полинезии с древнейшими индусами, даже евреями. Но в общем он склонялся к теории заселения Океании с востока. Движению с востока благоприятствовали, по мнению Эллиса, господствующие пассатные течения и ветры, тогда как плыть против них с запада, как ему кажется, было очень трудно. Эллис ссылался также на сходство в языках, обычаях, материальной культуре народов Океании и Америки. Но хотя все исследователи признают, что историческая связь между Океанией и Америкой существовала и что между народами этих стран было культурное общение, однако почти единодушное мнение ученых сводится к тому, что направление этого общения было, вопреки мнению Эллиса, не с востока на запад, а с запада на восток. Смелые полинезийские мореплаватели могли достигнуть и, очевидно, достигали берегов Америки и возвращались назад. Но обитатели Америки едва ли были когда-либо способны на такие отдаленные плавания.

В последние годы, правда, норвежец Тор Хейердаль вновь выдвинул теорию заселения Полинезии из Америки: первая волна заселения шла, по его мнению, из Перу в V в. н. э., вторая - с северо-западного побережья Америки в XII в. В подтверждение своей теории Хейердаль совершил даже плавание с пятью спутниками на плоту от берегов Перу до островов Полинезии (1947) 1 . Но взгляды Хейердаля не встречают сочувствия среди специалистов. Возможно, однако, что начатые в 1955 г. экспедицией Хейердаля археологические исследования на острове Пасхи дадут новые материалы, освещающие проблему полинезийско-американских связей.

Подавляющее большинство старых и новых ученых, занимавшихся проблемой происхождения островитян Океании, стоит на точке зрения западного, азиатского, их происхождения. Этот взгляд высказывался еще путешественниками XVIII в.: Бугенвилем, Лаперузом и др. Участник русской экспедиции, естествоиспытатель Шамиссо первый подвел под него научную базу, указав на языковое родство полинезийцев с малайцами. Отсюда выросло понятие «малайско-полинезийская семья языков», обоснованное известным лингвистом Вильгельмом Гумбольдтом 2 и сохранившее все свое значение и поныне. Ни один исследователь, занимающийся вопросом происхождения народов Океании, не имеет права пройти мимо того важного факта, что все полинезийские языки не только между собой чрезвычайно близки, но явно родственны языкам меланезийцев, микронезийцев и народов Индонезии и даже далекого Мадагаскара. Таким образом, языковые факты в первую очередь указывают на исторические связи океанийцев, тянущие их к западу, к Юго-Восточной Азии.

В годы между двумя мировыми войнами много было сделано для археологического изучения Юго-Восточной Азии. Особенно велики заслуги венского ученого Роберта Гейне-Гельдерна. Ему удалось установить, что в неолитическую эпоху в Юго-Восточной Азии существовали три большие культуры, различавшиеся между собой особенно отчетливо по форме каменных топоров. Для одной из этих культур характерен «валиковый» топор с овальным поперечным сечением и узким обухом. Для второй культуры характерен «плечиковый» топор, в котором верхняя часть имеет сужение в виде уступа с одной или с обеих сторон для всаживания в рукоятку. Типичной формой топора третьей культуры является «четырехгранный» топор, имеющий в разрезе прямоугольник или трапецию. Каждая из этих культур имела свою область распространения, и все три обнаруживают определенные связи с современными нам культурами Океании.

Культура валикового топора считается наиболее древней. Она известна в эпоху неолита в Японии, местами в Китае, далее в восточной части Индонезии. В западной Индонезии - на Яве и Суматре - валиковый топор совершенно отсутствует. Зато он господствует по всей Меланезии и притом бытует там до наших дней. Гейне-Гельдерн полагает,

что культура валикового топора распространилась из Китая или Японии через Тайвань (Формозу) и Филиппины до Меланезии.

Культура плечикового топора считается более поздней, чем предыдущая, но имеет иную область распространения: следы ее встречаются на обширной территории - от Центральной Азии через Индокитай, восточную Индонезию и южный берег Китая, до Японии и Кореи. Гейне-Гель- дерн считает потомками ее носителей современные народы австро-азиатской семьи языков (мон-кхмер и мунда).

Наконец, культура четырехгранного топора, поздненеолитическая по своему происхождению, известна во многих провинциях Китая, от Шэньси до Юньнани, далее - на Малайском полуострове, но главная область ее распространения - это Индонезия, особенно западная. На Суматре и Яве четырехгранный топор - почти единственная известная форма. Наконец, она распространена по всей Полинезии. Носителями этой культуры Гейне-Гельдерн считает народы австронезийской, т. е. малайско-полинезийской семьи. Ее первоначальной родиной был, по его предположению, юго-западный Китай. Отсюда эта культура, вероятно, около середины II тысячелетия до н. э., продвинулась в Индокитай и Индонезию. В восточной части Индонезии, в области Целебес - Филиппины - Тайвань, образовался новый очаг культуры четырехгранного топора, наверно, смешавшийся с культурой плечикового топора. Именно оттуда эта куль- тура, уже в смешанном виде, проникла в Полинезию и распространилась за ее окраины. Вероятно, путь этого движения лежал через Микронезию.

Гейне-Гельдерн склонен приписывать огромную историческую роль распространению культуры четырехгранного топора и связанной с ним миграции австронезийских народов. По его мнению, это была этническая и культурная волна, обладавшая неслыханной силой экспансии. Распространившись в эпоху позднего неолита в Восточной Азии, эта волна заложила основы китайской культуры, создала культуры Индокитая и Индонезии и охватила огромный островной мир от Мадагаскара до Новой Зеландии и восточной Полинезии, а может быть, и вплоть до Америки.

Создатели этой культуры, в числе которых находились и предки полинезийцев, были, по мнению Гейне-Гельдерна,оседлыми земледельцами, возделывали рис и просо, из домашних животных имели свинью и рогатый скот, знали гончарство и были искусными мореплавателями, применявшими лодку с балансиром.

Результаты своих археологических исследований Гейне-Гельдерн пытался сопоставить с данными этнографии. Он пришел к выводу, что в Океании можно проследить определенные культурные круги, но только совсем не те, которые намечал там Гребнер. У него получаются, в сущности, два основных культурных круга в Океании: более ранний, меланезийский, связанный с культурой валикового топора, и более поздний, полинезийский, восходящий к культуре четырехгранного топора, частично смешанной с культурой плечикового топора.

Археологические исследования в значительной мере прояснили вопрос об исторических связях народов Океании с Юго-Восточной Азией. Исследования Гейне-Гельдерна представляют бесспорный интерес, но, конечно, не решают в целом вопроса о происхождении народов Океании.

По новейшим антропологическим данным, в сопоставлении с материалом прежних исследователей, общий тип полинезийцев представляется в следующем виде.

Полинезийцы имеют высокий рост (170-173 см), темносмуглую кожу, широковолнистые волосы. Волосы на теле растут слабо, борода - средне. Лицо крупных размеров, слегка прогнатное, со средне выступающим, довольно широким носом. Головной указатель варьирует от долихокефалии до отчетливо выраженной брахикефалии. Древние черепа из Полинезии характеризовались долихокефалией, поэтому вполне вероятно, что эта особенность была свойственна исходному полинезийскому типу.

Наиболее полно суммарный тип полинезийцев представлен на восточных островах - Маркизских и Туамоту, где преобладают типичные высокорослость, мезокефалия на границе с брахикефалией, широколи- цость и широконосость.

У западных полинезийцев (о-ва Самоа и Тонга) отмечается сдвиг в сторону узколицости. Процент волнистой формы волос у самоанцев больше.

Жители о-вов Таити, а также Гавайских, имеют повышенный головной указатель. В остальных признаках полинезийцы этой зоны почти не отличаются от общего среднеполинезийского типа.

На периферических островах полинезийского мира - Мангарева и Новая Зеландия, а также на крайнем восточном острове Пасхи,- наблюдается большая долихокефалия и вместе с тем уменьшение лицевого указателя при той же средней длине тела. У маори отмечается также большая частота волнистоволосого типа.

Высказывалось предположение о наличии в Полинезии особого курчавоволосого субстрата, от смешения которого с волнистоволосыми элементами возник полинезийский тип.

Сторонником близости полинезийской расы к австралоидной был А. Уоллес.

Основываясь на некотором сходстве полинезийцев с южными европейцами, их относили к европеоидной расе (Эйкштедт, Монтандон). Этнографическая аргументация этой гипотезы (например, у Мюль- мана) окрашена реакционными идеями превосходства древней «арийской», или «индоевропейской», культуры и народной поэзии, следы которых усиленно разыскиваются в полинезийских мифах. В антропологическом отношении мнение о европе- оидности полинезийцев основывается на использовании отвлеченных морфологических схем: в типе неметисированных полинезийцев нет никаких специфических признаков европеоидности.

Отмечалась морфологическая близость типа полинезийцев к типу американских индейцев. Об этом свидетельствует сходство в пигментации кожи и волос и в степени выступания скул и носа. Однако это не может рассматриваться как свидетельство прямых связей между Полинезией и американским материком, осуществлявшихся через Тихий океан. Более вероятно, что отмечаемое сходство есть следствие происхождения от общего ствола, формировавшегося на территории Юго-Восточной Азии.

Таким образом, полинезийцы обнаруживают в своем типе чрезвычайно своеобразное сочетание признаков. По одним признакам они сближаются с монголоидами, по другим - с океанийскими негроидами,. Повидимому, тип полинезийцев образовался в результате сложных и длительных смешений указанных элементов и, следовательно, ведет свое происхождение из Юго-Восточной Азии и Индонезии.

Существенным источником для решения вопроса о происхождении полинезийцев служат ихэтногенетические предания. Первым, кто указал на важность этих преданий, был участник большой американской экспедиции в Океанию 1838-1842 гг. лингвист Хорешио (Гораций) Хэл. Он подверг исследованию генеалогические рассказы полинезийцев и пришел к выводу, что предки их должны были приплыть из Азии. Он попытался определить и тот путь, которым они двигались. Этот путь шел, по его мнению, из Индонезии, вдоль северного берега Новой Гвинеи через острова Меланезии, на Фиджи и Самоа. Одним из промежуточных этапов их миграции был о-в Буру (один из Молуккских островов), название которого в этой самой форме встречается в полинезийских преданиях как один из пунктов странствования предков. Легендарная же страна «Гаваики» - это, по мнению Хэла, о-ва Самоа, один из которых называется, как известно, Саваии.

Первая серьезная разработка полинезийских преданий принадлежит Форнандеру. Основываясь на данных преданий, Фор- нандер считал прародиной полинезийцев северо-западную Индию, а языки их возводил к древним арийским языкам дове- дийского периода. Страну «Уру», упоминаемую в полинезийских легендах, он связывал с древним Уром в Месопотамии. Это подкрепляется и другими совпадениями: богом-покро- вителем Ура был Син, лунное божество и патрон женщин. В Полинезии богиня луны называется Си- на (Хина), и она тоже считается защитницей женщин. Египетский же бог солнца Ра повторяется в полинезийском названии солнца «Ра». Далее, во всех полинезийских преданиях встречается название страны Ирихиа, что может быть сопоставлено с санскритским названием Индии «Врихиа»: сопоставление вполне закономерное, ибо в полинезийских языках не может быть двух рядом стоящих согласных, и «Врихиа», естественно, могла превратиться в «Ирихиа».

Из древней своей прародины, страны «Атиа», предки полинезийцев, согласно преданиям, были изгнаны. Форнандер считает, что они направились через Малайский полуостров в Индонезию. Название позднейшей легендарной родины полинезийцев - «Гаваики» он связывает с Явой. Оттуда они были вынуждены двинуться дальше и вдоль южного (а не северного, как полагал Хэл) берега Новой Гвинеи проникли в Меланезию, а затем и в Полинезию.

Такова концепция Форнандера, опирающаяся почти исключительно на полинезийские предания. Она представляется во многом спорной, даже фантастической; но идея, высказанная Форнандером, вдохновила других исследователей, и работа его не пропала даром. Многое из предположений этого ученого в новейшее время было подкреплено более углубленными исследованиями.

Так, Перси Смиту удалось установить чрезвычайно важный факт, который заставляет с большим доверием отнестись к этим преданиям: сравнивая между собой собственные имена в родословных, передаваемых на разных островах, он убедился в том, что имена эти в более древних отрезках генеалогий между собой совпадают. Так, например, один из предков,фигурирующий в преданиях гавайцев, называется Хуа; он жил 25 поколений тому назад. В легендах маори Новой Зеландии упоминается предок того же имени, вместе с его братом Хуиро, которые жили за 26 поколений. В таитянских преданиях упоминается Хиро (другая форма того же имени - Хуиро), живший 23 поколения назад; у раро- тонгцев предок по имени Хиро упоминается за 26 поколений. Более поздние имена уже расходятся, что и понятно, ибо полинезийцы расселились по разным островам.

Этот замечательный факт совпадения имен в родословных позволил Перси Смиту, опираясь на родословные как на достаточно надежный источник, попытаться определить примерные хронологические даты полинезийских переселений. Самая длинная генеалогия - раротонгская -насчитывает 92 поколения. Перси Смит считает, что это соответствует периоду времени в 2300 лет, и поэтому относит начало заселения Полинезии к середине V в. до н. э.

Подобно Форнандеру, Перси Смит выводит предков полинезийцев из Индии, которую он видит в названиях страны Ирихия, или Атиа-те- ваинга-нуи, упоминаемых в полинезийских легендах.

Хронологические расчеты Перси Смита, особенно те, которые забираются в такую отдаленную древность, как V в. до н. э., вызывали сомнения и возражения у других исследователей. Но заслуга Перси Смита в том, что он окончательно доказал ценность генеалогических легенд полинезийцев как исторического источника. К этому источнику надо относиться критически, но игнорировать его после работ Перси Смита нельзя.

Наиболее обстоятельно аргументирована «азиатская» теория заселения Полинезии в работах Те Ранги Хироа. В основных чертах его концепция сводится к следующему.

Берега Тихого океана, и западный и восточный, осваивались человеком посредством сухопутных переселений. Острова Меланезии, расположенные близко от материка и один от другого, могли быть заселены, даже если мореходные средства были примитивны. Но огромное водное пространство между о-вами Фиджи и Америкой, усеянное мелкими, удаленными одна от другой группами островов, оставалось пустынным, пока не появился народ смелых мореплавателей, оснащенных высокой мореходной техникой.

Подвиги этих пионеров Тихого океана, впервые заселивших его безбрежные просторы, во много раз превосходят прославленные путешествия древних финикийских мореходов и викингов северной Атлантики - норманнов. Кто же были предки современных полинезийцев? Хироа считает их народом европеоидной расы, частично смешавшимся с монголоидами; меланезийскую примесь или субстрат, предполагавшиеся некоторыми исследователями, Те Ранги Хироа отрицает.

Откуда прибыли эти отважные мореплаватели? Те Ранги Хироа считает не особенно надежными выводы прежних исследователей об индийском, даже месопотамском или египетском их происхождении. Он скептически относится к смелым гипотезам Перси Смита и к его хронологическим расчетам. Возможна ли такая точная память, удержавшая в народном предании в течение двух тысяч лет названия стран древней родины - Уру. Ирихия, Атиаипр.?По мнению Хироа, если предки полинезийцев и обитали; когда-то в Индии, то память об этом не могла сохраниться. Зато и данные языка и другие факты неопровержимо свидетельствуют, что предки полинезийцев жили некогда в Индонезии. Там, в этом островном мире, они и стали морским народом.

Те Ранги Хироа полагает, что из Индонезии предки полинезийцев были вытеснены монголоидными народами, очевидно - малайцами. Не выдержав их натиска и не видя другого выхода, они «устремили свои взоры к восточному горизонту и пустились в одно из самых дерзновенных плаваний» 1 -

Направлению и конкретным деталям полинезийских переселений Те Ранги Хироа уделяет главное свое внимание. По мере постепенного движения на восток росли и совершенствовались мореходная техника, судостроение и искусство кораблевождения. Появились крупные лодки с балансиром и двойные лодки; некоторые из них поднимают до ста человек. Мореплаватели брали с собой животных, научились запасать в консервированном виде пищу для дальних путешествий.

Каким путем направлялись переселения? Обычно исследователи принимают «южный путь», через Меланезию, но Те Ранги Хироа с этим не согласен. Если бы предки полинезийцев плыли через острова Меланезии,в их жилах была бы заметна примесь меланезийской крови. В меланезийских языках есть заимствования из полинезийских, но эти заимствования Хироа считает поздними, недавними, так же как и основание полинезийских колоний в Меланезии. По мнению Хироа, предки полинезийцев двигались не «южным», а «северным» путем, через архипелаги Микронезии. Этим объясняется, с его точки зрения, многое: и то, что полинезийцы не пользуются луком, в отличие от меланезийцев, но зато имеют, подобно микронезийцам, пращу; и то, что они не знают гончарства - они утратили его, живя на коралловых островах Микронезии, где совершенно нет глины, и то, что они забыли искусство тканья,- опять-таки, в Микронезии не растет хибискус, волокно которого применяется для тканья. Если бы полинезийцы двигались через Меланезию, они не утратили бы этих культурных навыков.

Первым из архипелагов Полинезии, куда попали переселенцы, был, по убеждению Хироа, архипелаг Таити и, в частности, главный остров его подветренной стороны-Раиатеа. Именно данный остров Хироа отождествляет с легендарной страной «Гаваики»; в этом он опирается на предания самих таитянских знатоков старины.Попав на этот вулканический гористый остров, богатый реками, плодородной землей и древесной растительностью, мореплаватели, прибывшие сюда со скудных коралловых островов Микронезии, очутились сразу, как в раю земном. Здесь-то и расцвела пышным цветом впервые полинезийская культура. Здесь развилась ее своеобразная техника, здесь - в местности Опоа - образовалась школа жрецов, в которой были выработаны основные контуры полинезийской мифологии, умение о великих богах. Современные религиозно-мифологические представления полинезийцев, столь сходные даже на отдаленных один от другого островах,- суть наследие этой древней общеполинезийской эпохи, продукт творчества жрецов из Опоа.

Заселение «Гаваики» - Раиатеа и всего архипелага Таити Хироа относит, на основании генеалогических данных, к V в. н. э. В дальнейшем Таити сделался центром, откуда направилась колонизация во все концы Полинезии. Этому благоприятствовало и его положение в центре Полинезии. Хироа прослеживает расселение полинезийцев из этого центра во всех направлениях. В наглядной карте он воспользовался образом осьминога, голову которого составляет Таити, а восемь щупальцев протянулись в разные стороны, вплоть до окраин Полинезии 1 .

Движущей силой здесь был рост населения. Избытку населения приходилось искать себе счастья в далеких странах. Опыт мореплавания был уже накоплен, и колонизация совершалась планомерно. В числе первых были заселены Маркизские острова, сами в дальнейшем ставшие центром колонизации. Двигаясь с Таити в юго-западном направлении, полинезийцы заселили архипелаг Кука, в северо-западном - атоллы Манихики, Ра- каханга и Тонгарева, в северном-Экваториальные острова, на юг и юго-восток - Тубуаи и Рапа, на восток - Туамоту и Мангарева. Крайними точками переселения были о-ва Пасхи на востоке, Гавайи на севере и Новая Зеландия на юге - три вершины великого «треугольника».

Во всех этих местах, попадая в различные географические условия, полинезийские переселенцы усваивали и видоизменяли свою культуру, приспособляя ее к природной среде. Особенно сильным изменениям подвергся культурный облик полинезийцев в условиях Новой Зеландии, с ее более холодным климатом.

Несколько особняком стоит вопрос о заселении западной Полинезии - о-вов Самоа и Тонга. Прежние исследователи считали эти архипелаги первичным «ядром» полинезийской колонизации." Хироа отвергает это» мнение. Он убежден, что и западная Полинезия заселялась из того же общеполинезийского центра. Правда, на Самоа и Тонга странным образом нет преданий о переселениях, нет легенд о «Гаваики», и островитяне считают себя автохтонами. Хироа передает довольно забавный рассказ- о своем разговоре с самоанцами, которых он никак не мог убедить в том, что они тоже происходят от общих с другими полинезийцами предков, причем Хироа не помогла здесь даже ссылка на библейское предание* об Адаме и Еве. Но это забвение общеполинезийских преданий, так же как и ряд особенностей в культуре самоанцев и тонганцев, Хироа объясняет тремя причинами: очень ранней изоляцией от остальной Полинезии, самостоятельным местным развитием и влиянием соседних фиджийцев.

Особое внимание уделяет Хироа вопросу о культурных растениях и домашних животных. Почти все они принесены на острова человеком. Вероятно, один панданус рос здесь в диком виде. Вообще же до появления человека острова Океании, особенно коралловые, были бедны растительностью. Хлебное дерево и банан, а также ямс и таро, размножаются не семенами, а только отводками или клубнями. Кокосовые плоды могут попадать, плывя по течению, только на ближние острова. Следовательно, все эти культурные растения "не могли попасть на острова Полинезии без человека. Но каким путем они были принесены? Здесь Хироа, вразрез со своей собственной теорией «северного пути», справедливо указывает, что большинство культурных растений не могло быть принесено через Микронезию: за исключением кокосовой пальмы и таро, другие растения на атоллах Микронезии не прививаются. Следовательно, большинство их могло попасть в Полинезию только через Меланезию, вероятно, как полагает Хироа, через Фиджи. Островам Фиджи Хироа вообще придает большую посредническую роль в распространении культур с запада на восток Океании.

Что касается сладкого картофеля (батат), то Хироа вполне согласен с теми исследователями, которые приписывают ему американское происхождение. По его мнению, батат был вывезен из Америки полинезийскими мореплавателями. С какого именно острова ходили в Америку эти мореплаватели? Очевидно, не с о-ва Пасхи, хотя он и ближайший к Америке, ибо мореходное искусство там не было развито, а вероятно, с Мангаревы или с Маркизских островов.

Домашние животные полинезийцев - свинья, собака и курица - происходят из индомалайской области. Они тоже не могли попасть в Полинезию через коралловые острова; там этих животных нет, ибо там недостаточно для них пищи. Очевидно, домашние животные тоже попали в Полинезию через архипелаг Фиджи.

Такова в основных чертах концепция Те Ранги Хироа. Надо сказать, что она очень серьезно аргументирована и развита им и обоснована на превосходном знании конкретного материала. Используя данные прежних исследователей и опираясь на свое глубокое знакомство с бытом, преданиями, языками полинезийцев, Хироа нарисовал историю заселения Полинезии, которая в настоящее время принимается большинством исследователей. Спорными считаются в этой концепции главным образом лишь два вопроса: вопрос о пути переселений полинезийцев - «южный» или «северный» путь (т. е. через Меланезию или через Микронезию) и вопрос о заселении Самоа, Тонга и других островов западной Полинезии: непосредственно с запада или обратным движением, из восточной Полинезии.

Хотя проблема происхождения полинезийцев еще не полностью решена, но собранный исследователями фактический материал говорит в пользу того, что предки полинезийцев переселились с запада: языки входят в малайско-полинезийскую семью; ряд элементов культуры связывает полинезийцев с обитателями Индонезии и Индокитая. Очевидно, эту последнюю область надо рассматривать как тот плацдарм, откуда началось движение предков полинезийцев на юго-восток. Когда началось это движение? Что было его причиной? Ответ может быть получен тогда, когда древняя история Индонезии и Индокитая будет достаточно освещена. Но уже сейчас различные данные позволяют предполагать, что толчок к великим, морским переселениям был дан экспансией монголоидов (предков малайцев), которых, возможно, вытеснило из Южного Китая давление китайцев, распространившихся в Ханьскую эпоху (III в. до н. э.- III в. н. э.) на юг от р. Янцзы. Как предполагает С. П. Толстов, к ханьскому времени, повидимому, и надо приурочить начало великих морских походов, приведших к заселению Полинезии. Эти походы могли направляться и «северным», и «южным» путем, они могли растянуться на продолжительное время, однако это не нарушило единства ни антропологического состава, ни языка, ни этнокультурного облика интересующего нас народа (см. «Схематическую карту заселения Австралии и Океании» С. П. Толстова).

Как бы ни решался вопрос о переселениях предков полинезийцев,- откуда, каким именно путем и когда происходили эти переселения,- но советские исследователи, в отличие от буржуазных ученых, не сводят к этому одному вопросу всю сложную проблему этногенеза населения Полинезии. Проблема в действительности более широка. Необходимо разобраться в вопросе о формировании этнокультурного облика полинезийцев, о происхождении полинезийской культуры во всем ее своеобразии.

Единство основных элементов полинезийской культуры (а также и единство языка) свидетельствует о том, что эти элементы восходят к древней эпохе, предшествовавшей переселению. И в самом деле: известно, что все культурные растения Океании (кроме батата) и домашние животные происходят из Юго-Восточной Азии. Туда же ведут нас многие элементы материальной культуры полинезийцев - формы построек, лодок, каменных орудий, тапа, сдособ добывания огня и пр. Очевидно, что основа полинезийской культуры, - ее можно назвать протополинезийской культурой, - сложилась где-то в районе Индокитая и Индонезии. Осталась ли эта основа в дальнейшем неизменной? Нет. В процессе расселения по островам Тихого океана, попадая в сходные, однако все же разнообразные условия среды, активно приспособляясь к ним, предки полинезийцев развили в разных направлениях принесенное с собой культурное достояние. Одни элементы были усовершенствованы, другие видоизменились, приспособившись к новому материалу, кое-что было утрачено, другое возникло вновь. Забыта была, в частности, в связи с отсутствием материала, техника обработки металлов, утрачено гончарное искусство, ткачество, стали выходить из употребления лук и стрелы. Зато в ходе великих морских путешествий в невиданной степени развилась техника судостроения и мореплавания. Большой изощренности достигло рыболовческое хозяйство, создано интенсивное тропическое земледелие, местами с искусственным орошением; многие ремесла достигли художественного совершенства.

Сохраняя древнюю общую основу культуры, отдельные группы полинезийцев, расселившиеся по отдаленным один от другого архипелагам, по-разному видоизменили свой культурный облик. В особенности далеко уклонились от «общеполинезийского» культурного типа обитатели окраинных островов. Самый яркий пример - маори Новой Зеландии, с ее совсем иными климатическими условиями и с совершенно своеобразным культурным обликом, в меньшей степени - островитяне Пасхи.

Итак, процесс этногенеза полинезийцев, как мы его теперь себе представляем, можно разделить на два больших исторических этапа: 1) формирование древней протополинезийской культуры и ее носителя - прото- полинезийской народности; 2) формирование на ее основе современных локальных культурных типов, характерных для отдельных полинезийских архипелагов. Первый этап остается пока за пределами нашего непосредственного знания и о нем можно лишь строить предположения. Второй этап для нас гораздо яснее: он совпадает с эпохой переселений, эпохой, охватывающей, повидимому, первое и половину второго тысячелетия н. э.

В процессе расселения по отдельным архипелагам Полинезии складывались и те локальные этнокультурные типы полинезийского населения, которые нам теперь известны.

В литературе не раз ставился, но систематически не был изучен один важный вопрос: вопрос об условиях, способствовавших или препятствовавших общественному и культурному развитию народов Океании после того, как они заселили эту область. Сопровождалось ли заселение культурным прогрессом, или, напротив, оно привело к деградации культуры?

Имеющиеся данные позволяют предполагать, что предки полинезийцев в древности, на своей прежней родине, были культурным народом: они возделывали рис, знали обработку металлов, гончарство, ткачество. Все это они забыли после своего расселения по островам восточной Океании, забыли вследствие ухудшившихся условий, ибо почва и недра островов не давали им ни металлических руд, ни даже глины, а жаркий тропический климат позволил им отбросить и одежду. Вот почему полинезийцы произвели на первых европейских путешественников впечатление совершеннейших дикарей (ошибка, дожившая до Моргана). Вместе с тем, уровень их об- " щественного развития отнюдь не был низким, ибо они создали довольно сложные формы кастового строя и даже примитивные государства.Заселение Полинезии, конечно,сопровождалось утратой многих культурных ценностей. Но если ошиблись первые европейские путешественники, приняв на этом основании полинезийцев за дикарей, то не ошибаются ли отчасти и новейшие исследователи, говоря по этому поводу о регрессе, культурном упадке? Применимы ли здесь термины «регресс», «деградация» и т. п.?

Вопрос этот не так прост. Недаром ломали себе голову крупные этнографы, как Риверс, Те Ранги Хироа и другие, стараясь объяснить себе причины исчезновения отдельных элементов культуры - лука и стрел, гончарства,ткачества и пр. Некоторые из исследователей были отчасти на верном пути, когда говорили об исчезновении потребности в определенных предметах в связи с изменившейся обстановкой. Глиняную посуду, например, полинезийцам с успехом заменяют сосуды из кокосового ореха, калебасы, раковины и пр. Ткани замещаются тапой, плетеными изделиями и т. п. Там, где более холодный климат этого требует, в Новой Зеландии, например, ткачество было изобретено вновь. Все это означает, что дело не ^в общем регрессе или упадке культуры, а в приспособлении к новой естественной среде. Это приспособление выражается в исчезновении одних элементов и форм культуры, ставших ненужными, в появлении на их месте других, в видоизменении третьих. Полинезийцы утратили практику обработки металла, гончарство, возделывание риса и пр. Но они компенсировали это выработкой необычайно совершенной техники изделий из камня, раковин, дерева, волокнистых веществ и других подручных материалов.

У них достигла небывалого расцвета мореходная техника. Вс© это означает не обеднение культуры, а ее видоизменение в новых условиях, не регресс, а активное приспособление к этим условиям. Уровень развития производительных сил, основной показатель культурного развития, не понизился, хотя производительные силы приняли несколько иной вид. Поэтому естественно, что и общественное развитие полинезийцев шло не назад, а вперед, хотя весьма замедленным темпом.

Происхождение микронезийцев

Лежащие к северу от экватора группы небольших островов на востоке приближаются к Полинезии, а на западе - о-ва Палау - к Филиппинам, от которых эти острова отделяют не более 800 км морского пути. Таким образом, по своему географическому положению Микронезия приобретает значение соединительного звена между северной Индонезией, Полинезией и Меланезией.

Вопрос о происхождении микронезийцев слабо разработан. Даже об их этнической принадлежности высказывались разные взгляды. Одни авторы, как Дюмон-Дюрвиль, Мейнике, Финш, причисляли их попросту к полинезийцам, что, конечно, неверно. Другие, как Бастиан, Герланд, Лессон, Штейнбах, считали их самостоятельной этнической группой, что более отвечает действительности. Большинство исследователей отмечало смешанное происхождение микронезийцев.

Одним из первых подошел к верному решению проблемы русский мореплаватель и ученый Ф. П. Литке, писавший более ста лет тому назад. Он высказывался очень осторожно и считал, что «подробное исследование их политического состояния, религиозных понятий, преданий, познаний и искусств вернее могло бы привести нас к открытию происхождения их» (островитян Океании). Учитывая сходство языков, антропологического типа, культуры, Литке полагал, что жители Каролинских островов (т. е. Микронезии) имеют общее происхождение с полинезийцами и связаны исторически с культурными приморскими народами Юго-Восточной Азии 1 .

Решение проблемы происхождения микронезийцев в сильной степепи зависит от окончательного выяснения вопроса о путях переселения полинезийцев. Так или иначе, но историческая связь между этими двумя этническими группами бесспорна. Столь же бесспорно, что культурная общность с Полинезией особенно сильна в восточной Микронезии, тогда как западная примыкает в культурном (как и в антропологическом) отношении к Индонезии.

Наиболее крупная часть Микронезии - Каролинские острова - и в антропологическом отношении изучена лучше других, хотя все же недостаточно полно. Каролинцы имеют невысокий рост, в среднем 160- 162 см. Головной указатель колеблется в разных группах в пределах долихокефалии, лицевой лежит в границах средних величин, носовой дает большой размах (76-85). Форма головных волос в 50% случаев оказывается курчавой и в 50% - узковолнистой. Цвет кожи почти в половине случаев светлокоричневый. Череп микронезийцев не отличается высотой и сильным развитием надбровных дуг, лицо прямоугольных очертаний, прогнатизм отсутствует. Глаза не широко открытые, расположены не глубоко. Нос прямой, с хорошо оформленной спинкой.

На Маршалловых островах отмечено повышение роста (до 165 см) и головного указателя (до 79). Волосы менее волнисты, чем на Каролинских островах.

На о-ве Палау основные признаки сдвигаются в противоположном направлении: увеличивается процент курчавых волос, снижается рост; головной и лицевой указатели, впрочем, не дают характерных изменений.

Своеобразную группу представляют обитатели о-ва Капингамаран- ги (Гринвич), расположенного между Каролинскими островами и Новой Ирландией (в Меланезии). В этой группе отмечены высокий рост, преобладание курчавых волос, среднекоричневых оттенков кожи, ши- роколицоеть (указатель 81) и широконосость (86).

Не останавливаясь на отрывочных данных, имеющихся о других островах Микронезйи, остается ограничиться общим выводом: к востоку усиливаются такие признаки, как прямоволосость, высокорослость, узконо- сость,- по фотографическому материалу эти особенности на о-вах Гилберта выражены резче, чем на Маршалловых. Все эти признаки характерны для полинезийского типа. К югу усиливаются курчавоволосость, низкорослость,темная окраска кожи, т. е. особенности меланезийского» типа. Каролинскую группу" можно считать наиболее специфичной для Микронезии.

В микронезийцах можно видеть вариант, сложившийся при участии обеих океанийских групп или их древних прототипов, с преобладанием меланезийского (курчавоволосого) элемента на юге, полинезийского - на востоке. Возможно, что граница преобладания двух типов проходит через центральную область Микронезии, деля ее на две зоны. Впрочем, центральный вариант достаточно своеобразен и устойчив, и наряду с меланезийской может быть выделена, как особая группа,- микронезийская.

Все данные позволяют сделать вывод, что микронезийский тип сложился где-либо западнее или южнее, в зоне контакта двух антропологических элементов Океании. Кроме того, предки микронезийцев двигались на север из Меланезии, где в разные эпохи происходило интенсивное

смешение коренных меланезийцев с вновь прибывавшими отрядами индонезийцев или протополинезийцев и возникали варианты, сходные с каро- линским. Такого типа группа известна в настоящее время на о-ве Онтонг- Джава.

Очень интересно предание жителей о-вов Гилберта о происхождении их предков. По этому преданию, острова были некогда населены темнокожими низкорослыми людьми, которые питались сырой пищей и поклонялись пауку и черепахе (т. е. стояли на низком уровне развития). Впоследствии эти автохтоны были покорены племенем мореплавателей, которые пришли с запада, с о-вов Буру, Хальмахера, Целебес. Пришельцы стали брать в жены женщин покоренного населения, и из смешения этих двух народов произошли теперешние обитатели островов 1 . В этом предании, видимо, отразилась действительная история заселения островов Микронезии.

ПОЛИНЕЗИЙЦЫ - группа народов, населяющих Полинезию и Внешнюю Полинезию, а также отдельные острова Меланезии и Микронезии.

Основные полинезийские народы - тонга, самоа, тувалу, увеа, футуна, таитяне, маркизцы, гавайцы, а также многие другие. Численность полинезийцев превышает 1 миллион человек. Разговаривают на различных родственных языках (все они относятся к австронезийской семье, полинезийской группе). Распространены европейские языки, занесенные белыми колонизаторами. Почти у всех национальных языков письменность латинская, так как в доколониальный период свою письменность сумел создать лишь народ рапануи. Стоит отметить, что национальными языками в быту пользуются не все полинезийцы. Многие перешли на европейские языки, а традиционные используют лишь в ритуальных целях. По религии полинезийцы являются католиками и протестантами, но очень сильны традиционные верования.

Полинезийцы - потомки монголоидной и австралоидной рас. Заселение островов началось во втором тысячелетии до нашей эры, завершилось лишь к концу первого тысячелетия нашей эры. К моменту европейской колонизации передовыми районами были Таити, Тонга, Самоа. Там формировались ранние государства, возникало национальное самосознание.

К XIX-XX веку Полинезия была полностью поделена между Великобританией, Францией, Германией и США. Чуть раньше у полинезийцев окончательно распался первобытно-общинный строй. Возникло несколько типов общественной организации. У некоторых (гавайцы, тонга, таитяне) сложилась система рангов. Выделилась знать, включающая вождей. Культура знати отличалась от культуры рядовых членов общины. Этническая консолидация дошла до высокого уровня.

У других народов (маори, мангарева, рапануи, маркизцы) также произошло выделение знати, но союзы племен пока не сложились. Культура знати не так сильно отличалась от культуры рядовых людей.

Третьи же (жители островов Онтонг-Джава, Пука-пука, Токелау) не достигли такого уровня развития. Власть принадлежала старейшинам и главам семей, об объединениях племен речи пока не шло. Вожди исполняли не только политическую, но и религиозную функцию. Не было разделения полномочий.

До колонизации полинезийцам были свойственны большие семьи и общины. Наследование в роду могло осуществляться и по мужской, и по женской линии. Жена переходила на жительство в общину мужа. Этот уклад частично сохранился до наших дней.

Период колонизации окончился в XX веке, когда многие государства полинезийцев получили независимость. Началось самостоятельное развитие освобожденных территорий. У них сформировались свои капиталистические отношения, своя творческая интеллигенция.

Полинезийцы традиционно занимаются земледелие тропического типа. Культивируются такие растения, как ямс, таро, бананы, батат и другие. Еще одно традиционное занятие ловля рыбы. Животноводство включает в первую очередь разведение свиней, на некоторых островах разводят также собак и кур. Развиты ремесла, например, изготовление лодок, поделок из дерева, получение и обработка тапы. Помимо традиционного хозяйства, развиваются современная промышленность, обработка плантаций, экспорт товаров.

Национальные жилища строятся прямоугольной формы или с закругленными углами. Крыша кроется травой или листьями. У части полинезийцев дома возводятся на фундаменте из камня. Традиционная одежда - передник или набедренная повязка. Носят много украшений из натуральных материалов - морские ракушки, перья, цветы. Очень популярна татуировка. Как и одежда, она часто указывает на положение полинезийца в обществе. Основная еда - плоды и рыба, мясо употребляется лишь в торжественных случаях.

Полинезийцы поклоняются многочисленным богам (есть общие пантеоны, распространенные у многих народов, и «местные» боги одного народа). Существует вера в ману - силу, которая может приносить удачу. Из жанров искусства у полинезийцев на первом месте стоят музыка и танцы, также есть мифы, сказки, поговорки, различные предания.